Lyrics:
La Rossa.
Lacking sleep and food and vision
here I am again, encamped upon your floor,
craving sanctuary and nourishment,
encouragement and sanctity and more.
The streets seemed very crowded,
I put on my bravest guise -
I know you know that I am acting,
I can see it in your eyes.
In the harsh light of freedom I know
that I cannot deny that I have wasted time,
have frittered it away in idle boasts
of my freedom and fidelity,
when simpler words would have profited me most...
... it isn't enough in the end, when I'm looking for hope.
Though the organ-monkey screams
as the pipes begin to spit
still he'll go through the dance routines
just as long as he thinks they'll fit,
just as long as he knows that it's dance, smile - or quit.
Like the monkey I dance to a strange tune
When all of this years I've longed to lie with you,
but have bogged myself down in the web of talk,
quack philosophy and sophistry -
and physicality I've always baulked,
like the man in the chair who believes it's
beyond him to walk.
I've been hiding behind words,
fearing a deeper flame exists,
faintly aware of the passage
of opportunities I have missed.
But the nearness and the smell of you,
La Rossa from head to toe...
I don't know what I'm telling you,
But I think we ought to know
soon the dam wall will break, soon the water will flow.
Though the organ-monkey groans
as the organ-grinder plays
he's hoping, at the most,
for an end to the dancing days
still, he hops up and down on his perch
in the usual jerky way.
Though it might mean an end to all friendship
there's something I'm working up to say.
Think of me what you will
I know that you think you feel my pain -
no matter if it's just the surface.
If we made love now would that change all
that has gone before?
Of course it would, there's no way it could ever be the same...
One more line crossed,
one more mystery explained.
Now I need more than just words, though
the options are plain that lead from all
momentary action.
If we make love now it will change all
that is yet to be...
never could we agree in the same way again.
One more world lost,
one more heaven gained.
La Rossa, you know me, you read me as though
I am a glass
though I know it there's no way in which I can pass -
though it means that you'll finish my story
at last I'd trade all the clever talk,
the joking, the smoking and the quips,
all the midnight conversation, all the friendship,
all the words and all the trips
for the warmth of your body,
the more vivid touch of your lips.
All bridges are burning behind me,
all safety beyond reach,
the monkey feels his chains out blindly,
only to find himself released.
Take me, take me now and hold me deep
inside your ocean body,
wash me as some flotsam to the shore,
there leave me lying evermore!
Drown me, drown me now and hold me down
before your naked hunger,
burn me at the altar of the night -
give me life!
Lyrics translation:
Ля Росса (Рыжая).
Нуждаясь во сне, пище и зрелищах,
вот он я опять, обосновался у тебя на полу,
прося убежища и пропитания,
поддержки и святости и сверх того.
Улицы наводнены толпой, я надеваю храбрейшую из своих личин -
я знаю, что ты знаешь - я играю свою роль,
я могу разглядеть это в твоих глазах.
В резком свете свободы я знаю - я не могу отрицать того,
что потерял время зря,
разбазарил его в пустом хвастовстве
своей свободы и верности,
в то время как слова попроще
могли бы принести мне бОльшую пользу.
Этого недостаточно в конце, когда я ищу надежду.
Несмотря на то, что обезьян шарманщика кричит,
когда дудки начинают хрипеть,
он будет продолжать следовать фигурам танца,
но только до тех пор, пока,
как он считает, они будут уместны,
но только до тех пор, пока,
как он понимает, что это - танец, улыбка... или прощание.
Как этот обезьян я танцую под странную мелодию,
когда все эти годы я испытывал потребность лгать тебе,
но я запутывал сам себя в паутине разговоров,
в невежественной философии и софистике.
В реальности я всегда уклонялся,
как человек в кресле, который верит,
что выйти погулять - выше его сил.
Я скрывался за словами, боялся, что существует более жаркое пламя,
слабо осознавая появление возможностей, которые я упустил.
Но твоя близость и запах,
Ля Росса с головы до ног...
Я не знаю, что говорю тебе,
но, я думаю, ты должна знать:
вскоре стена плотины треснет, вскоре вода хлынет.
Хотя обезьян шарманщика визжит,
когда шарманщик играет,
он надеется не более чем
на конец своих дней танца.
Пока еще он прыгает вверх и вниз на своей жердочке
в своей обычной дерганой манере...
Хотя это и может означать конец всякой дружбе,
но есть нечто, что я готов сказать.
Думай обо мне что хочешь:
я знаю, ты думаешь, что чувствуешь мою боль -
и какая разница, если это - лишь на поверхности.
Если мы занимались любовью
разве сейчас это изменит все то, что ушло?
Конечно, может быть,
ведь не может же это всегда оставаться неизменным...
Еще одна граница пересечена, еще одна тайна разгадана.
Сейчас мне нужно более чем одни слова,
хотя варианты очевидны,
те, что ведут к мгновенным действиям.
Если мы займемся любовью сейчас,
это изменит то, что еще должно произойти...
Никогда снова не будет меж нами согласия.
Еще один мир потерян, еще одни небеса обретены.
Ля Росса, ты знаешь меня,
ты читаешь меня, как будто бы я стеклянный;
и, хотя я знаю это, нет другого пути, которым я могу пройти...
и, хотя это значит, что ты завершишь мою историю,
но, по крайней мере, я обменял все эти заумные разговоры,
шуточки, воскурения и колкости,
все полночные беседы, всю дружбу,
все слова и все прогулки
на жар твоего тела
на еще более пылкие прикосновения твоих губ.
Все мосты, горящие за мною,
вся недостижимая безопасность...
Обезьян чувствует свои цепи,
лишь обнаружив себя свободным.
Возьми меня, возьми меня прямо сейчас и держи меня
глубоко внутри своего тела-океана,
вынеси меня, как останки кораблекрушения, на берег,
и оставь меня лежать здесь навеки!
Утопи меня, утопи меня прямо сейчас и держи меня под водой,
пока не проголодаешься,
сожги меня на алтаре ночи -
дай мне жизнь!
